Неточные совпадения
Такие направления наши, как славянофильство и народничество,
относились с особенным уважением и вниманием
к народной жизни и по-разному стремились опереться на самые недра
земли русской.
— Ах, это совсем другое дело! Мы, старики, в силу вещей,
относимся к людям снисходительнее, хотя и ворчим. Молодость нетерпима, а за старостью стоит громадный опыт, который говорит, что на
земле совершенства нет и что все относительно. У стариков, если хочешь, своя логика.
Он находил его цветущим уголком
земли, и этому не могли мешать ни метеорологические данные, которых, впрочем, тогда почти не было, ни горький опыт прошлых лет,
к которому он
относился, по-видимому, недоверчиво.
В это время они уже весьма неохотно поднимаются с
земли; летят очень тяжело и медленно и, отлетев несколько сажен, опять садятся, выдерживают долгую стойку собаки, находясь у ней под самым рылом, так что ловчивая собака нередко ловит их на месте, а из-под ястреба [Это выражение буквально точно, но
относится уже
к травле перепелок ястребами.
Я даже думаю, что самая система вознаграждения рабочих, в форме участия в чистой прибыли, есть штука очень хитрая, потому что она заставляет рабочего тщательнее
относиться к своей работе и тем косвенно содействует возвышению ценности
земли.
Рядом с убежденным помещиком процветает другой помещик, Конон Лукич Лобков, и процветает достаточно удовлетворительно. Подобно соседу своему, он надеется на
землю и верит, что она даст ему возможность существовать; но возможность эту он ставит в зависимость от множества подспорьев, которые
к полеводству вовсе не
относятся.
— Послушайте, любезный, —
отнесся вдруг губернатор
к сумасшедшему, — как вы думаете, что вертится:
земля или солнце?
Саша
отнесся к моему буйству странно: сидя на
земле, он, приоткрыв немножко рот и сдвинув брови, следил за мною, ничего не говоря, а когда я кончил, он, не торопясь, встал, отряхнулся и, набросив сюртучок на плечи, спокойно и зловеще сказал...
В самом деле, ведь стоит только вдуматься в положение каждого взрослого, не только образованного, но самого простого человека нашего времени, набравшегося носящихся в воздухе понятий о геологии, физике, химии, космографии, истории, когда он в первый раз сознательно
отнесется к тем, в детстве внушенным ему и поддерживаемым церквами, верованиям о том, что бог сотворил мир в шесть дней; свет прежде солнца, что Ной засунул всех зверей в свой ковчег и т. п.; что Иисус есть тоже бог-сын, который творил всё до времени; что этот бог сошел на
землю за грех Адама; что он воскрес, вознесся и сидит одесную отца и придет на облаках судить мир и т. п.
Просидели до позднего вечера, и с той поры Бурмистров стал всем говорить, что Яков Захаров — умнейший человек на
земле. Но,
относясь к Тиунову с подчеркнутым уважением, он чувствовал себя неловко перед ним и, вспоминая о доносе, размышлял...
Мы весело набросились на закуски.
К съедобной роскоши, лежавшей перед нами на коврах,
отнеслись безучастно только двое: Ольга и Наденька Калинина. Первая стояла в стороне и, облокотившись о задок шарабана, неподвижно и молча глядела на ягдташ, сброшенный на
землю графом. В ягдташе ворочался подстреленный кулик. Ольга следила за движением несчастной птицы и словно ждала ее смерти.
Писал тогда Полояров эту рукопись под впечатлением свежих ран, причиненных ему лишением питательного места, под наплывом яростной злости и личного раздражения против либерала и патриота сольгородского, и следы сей злобы явно сказывались на всем произведении его, которое было преисполнено обличительного жара и блистало молниями благородного негодования и пафосом гражданских чувств, то есть носило в себе все те новые новинки, которые познала
земля Русская с 1857 года, — время,
к коему
относилась и самая рукопись.
Хозяйство, как связанное с проклятием
земли, не имеет в себе эсхатологических задач, переходящих за грань смертной жизни этого века,
к ней исключительно
относится его область.
— Я хотя и не писатель, но не смей говорить о том, чего не понимаешь. Писатели были в России многие и пользу принесшие. Они просветили
землю, и за это самое мы должны
относиться к ним не с поруганием, а с честью. Говорю я о писателях как светских, так равно и духовных.
Русский народ из периода теллургического, когда он жил под мистической властью
земли, перешел в период технический, когда он поверил во всемогущество машины и по старому инстинкту стал
относиться к машине как
к тотему.